Хлеб наемника - Страница 61

Когда дошли, я задумался — а как старина Жак будет лазить по винтовой лестнице? Но одноногий «король», брезгливо отмахнувшись от рук «подданных» (они бы его на себе подняли!), вытащил культю из протеза и, пристроив деревяшку за спиной, поскакал наверх, как юный козлик. Остальные, двуногие, включая меня, едва поспевали.

Оглобля, как опытный солдат, сразу повел воинство вверх, на смотровую площадку. «Значит, сам и расставит», — решил я, проходя на второй ярус.

Около бойницы, сквозь которую виднелась Надвратная башня, трое парней из городской стражи мрачно изучали новехонький самострел. В отличие от ручных арбалетов, этот был установлен на треноге, вращавшейся вверх-вниз и вправо-влево, а маленькие деревянные колесики позволяли перетаскивать станину от одной бойницы к другой. Непривычным было и то, что самострел, сделанный один в один с чертежей старинной катапульты, должен был стрелять не камнями, а тяжелыми свинцовыми шарами.

Стражники ломали голову — как правильно вложить в желоб ядро и натянуть воротом деревянный ползун с тетивой.

Несмотря на кажущуюся простоту сооружения, они почему-то никак не могли его освоить. Тетива то и дело срывалась, а шар не хотел ложиться на колышек.

— В чем проблема? — сквозь зубы поинтересовался я, наблюдая печальное зрелище.

— Не получается… — виновато отозвался один из парней. — Вороток тугой…

Наблюдая за их потугами, я начал злиться:

— А кому я недавно показывал и рассказывал, что ворот нужно крутить в обратную сторону? У вас руки из какого места растут? Ладно, показываю в последний раз. Не поймете — пойдете дерьмо собирать!

— Вы туточки, значит… — раздался голос Жака.

Оглобля проскакал по площадке, осмотрел бойницы, выходящие на три стороны, и одобрительно крякнул:

— Расставил. И своих, и стражников, — жизнерадостно доложил Жак. Подумав, сделал виноватое личико: — Там какой-то хмырь крутился, командовать пытался, а сам — ни бельмеса в этом не понимает. Ты уж не обессудь…

— Надеюсь, ты его не убил? — с беспокойством уточнил я.

Конечно, старшина лудильщиков, мэтр Гонкур, как начальник башни никуда не годился, но все-таки убивать его сразу не стоило.

— Ну, господин Артакс… — укоризненно цокнул языком Жак. — Я что, похож на злодея? Нет, хмырь этот в целости и сохранности, камни сейчас раскладывает. А то, понимаете ли, набросали как попало — к бойницам не подойти! Да и камушков-то маловато! — посетовал хозяйственный «король нищих». — И бочек бы смоляных побольше.

— Ну где же мне одному-то за всем уследить, — вздохнул я. — Раз уж Гонкура сместил, командуй сам! Делай, что хочешь, но башню удержи!

— Это я уже понял, — почесал Жак затылок костылем. — А котел для смолы почему на площадку не поставили?

— Смысла не вижу, — пожал я плечами. — Смола, пока с башни летит, чуть теплая будет…

— Ну и что? Теплая, холодная… Обожжет или нет, но зато — страшно! Надо котел поставить и смолы притащить!

— Ставь, — не стал я спорить.

Если парень хочет, чтобы все было по-настоящему, зачем ему мешать?

— Уже приказал, — весело улыбнулся «король» нищих, напомнив о старых «добрых» временах, когда он был моим заместителем. — И котел поставим, и смолу зальем… Все как положено! Стало быть, моя башня прикрывает Надвратную и Речную?

— Речную, наверное, и прикрывать не придется, — предположил я. — Там вода к самому фундаменту подходит.

— Кто знает. Вот ты, капитан, атаковал бы там, где не ждут. Верно? Может, и Франкенштайн такой же?

— Посмотрим… — осторожно сказал я. — Но там, если что, бочек со смолой хватит. С самострелом разберешься?

— А чего тут разбираться? — пренебрежительно буркнул Жак и приказал ближайшему солдату: — Ну-ка, малый, подай сюда шарик!

Стражники недоуменно посмотрели на меня, потом на рыночного побирушку, на которого они недавно взирали как на бездомную собаку. Нет, бездомных собак жалеют больше…

— Слушать его, как меня! — подтвердил я «полномочия» нового начальника башни.

Жак принял кругляш, взвесил его в руках и задумчиво заметил:

— Что-то чересчур он легкий для свинцового… Боюсь, далеко не улетит. Ну посмотрим. — Вложив шар в желоб, он стал крутить вороток, натягивающий ползунок с тетивой. Укрепив, обернулся ко мне: — Можно парочку испортить?

Я кивнул, понимая, что для пристрелки следовало «испортить» не парочку, а десяток-другой, но это была бы непозволительная роскошь.

«Б-бам-шш», — просвистела тетива, высвобождая шар. Проводив его взглядом, мы с грустью убедились, что стрелок прав. Снаряд плюхнулся неподалеку от бойницы. Жак перебрал несколько шаров и брезгливо кинул их:

— Хрень! Остальные можно не проверять. Свинца тут — чуть-чуть, как намазано, а внутри глина. Ядра лудильщики делали?

— Гонкура сюда! — приказал я латникам, но передумал: — Сам схожу…

Старшина цеха лудильщиков стоял возле кучи камней и выбирал камушек, пытаясь вытянуть поменьше. Судя по недовольному виду, ему давно не приходилось таскать ничего тяжелее цеховой медали, но деваться некуда — рядом работали люди в лохмотьях, не позволявшие смещенному начальнику башни бездельничать.

— Гонкур! — резко окрикнул я старшину, подавив желание зарубить его на месте.

Главный лудильщик поспешно оставил камень и рысью ринулся ко мне, потирая поясницу.

— Господин комендант, наконец-то вы пришли! — радостно выпалил Гонкур, с опаской посматривая на нищих: — Представляете, какой-то одноногий бродяга наорал на меня и приказал камни таскать. А мы…